Шеварднадзе разбудил поздний звонок. Гомон по меньшей мере половины экипажа доносился до спальной комнаты. Доктор насилу открыл глаза, в которых проявилось изображение командира.

- Полковник?

- Давид, ученые закончили первичное изучение образца. Очень любопытно. Не желаете взглянуть?

- Разумеется.

Доктор оделся и скоро прибыл к лаборатории. Распихав набежавших людей, он вошел в отсек, куда к общему неудовольствию не пускали никого за исключением командного состава экспедиции. Окруженный младшими офицерами капитан корабля вглядывался в микроскоп. Время от времени он отнимал глаза от окуляров, чтобы покачать головой в изумлении и возвращался к просмотру. Присутствовавшим оставалось лишь по тональности восклицаний командира интерпретировать причудливость организмов. Некоторые норовили заглянуть через плечо, что давалось непросто при его дородной комплекции полковника.

- Товарищ полковник?

- Давид, - отозвался командир, - выглядит отлично! Порхает! Крыльями машет, и чудно так, даже не знаю, как объяснить…

- Если позволите, я бы взглянул сам.

Увиденные Шеварднадзе существа имели размер сопоставимые с микробами или бактериями, но их организация была много сложнее. Продолговатые с изгибами лапки, покрывавшие тельце, давали сходства с паукообразным. Однако подобие это приблизительное, ведь наблюдая за образцом, доктор заметил, что существо видоизменяется подобно трансформеру. Лапки предназначались не только для движения, но скорее служили органами.

- Удивительное, - произнес Шеварднадзе.

- Хотите еще? – с азартом сказал командир. - Сколько вы наблюдаете организмов?

- Штук восемь или десять.

- А лаборанты говорят, что существо там всего одно. Оно не передвигается, а как бы телепортируется в пространстве и делает это настолько быстро, что глаз не поспевает за текущим местоположением и оттого создается иллюзия множественности. Как мне объяснили, организм из ямы нарушает законы физики - ведет себя словно объект квантового мира, при этом находясь на уровне микромира. Доктор, послушайте, а вдруг это зараза? Не добьем ли мы человечество, когда пошлем эту дрянь домой?

- Сомневаюсь, что мы способны это выяснить при скромных возможностях бортовой лаборатории.

- Все же я предпринял некоторые действия, чтобы обрести толику уверенности. Пока мы здесь развлекаемся, лейтенант Пирс с командой медиков забирают образцы крови и тканей Алексея, в которых они поищут инопланетных «друзей» и их воздействие на здоровье человека. Потом Пирс с помощью определенных препаратов расшевелит мозг Алексея, и мы наконец вытянем из него что-нибудь.

- Парчак! – выкрикнул в сердцах доктор. - Вы сошли с ума?

- Не забывайтесь, доктор, вы говорите с командиром!

- Да будь вы даже президентом! Какие препараты? Наверняка психотропные… Вы отдаете себе отчет, что агрессивное вмешательство может превратить Алексея в овощ на остаток жизни.

- С учетом ваших прежних решений на Земле, я полагал что вы не станете долго упираться из-за жизни одного скалолаза, пусть и героя, - сказал полковник, но тут же понял, что позволил лишнего. – Доктор, извините, но я поступаю согласно велению долга.

Шеварднадзе выскочил из лаборатории и стремглав побежал к Алексею. Полковник проводил его снисходительным взглядом и вновь припал к микроскопу. Вход в покои Алексея оцепила группа военных, которые не пропускали доктора внутрь, сколько бы он ни пугал и ни умалял. Стены изнутри осмотрительно затонировали. В отчаянии доктор звонил полковнику, но тот не отвечал.

Осталось лишь запереться в кабинете от бессилия.