Два арлекина в белых облегавших тела комбинезонах изгибали тела в причудливые позы, встречая гостей у арки, овитой плющом. Увидев искаженную гримасу с черным ромбом на щеке, Вол напрягся всем телом и остановился, аж шлёпнул подметкой по каменной плитке. Кристина взяла Вола под руку и похлопала ладонью по вздувшемуся бицепсу. Она прилетела в Москву накануне вечером, чтобы сопроводить Вола, который, узнав об этом, возблагодарил господа, что ему не придется справляться с предстоящим в одиночку. Он положил свою ладонь поверх и, сведя брови, зашагал ко крыльцу особняка, где гостей приветствовал сам хозяин тожества.
- Сергей Иваныч, дорогой! - воскликнул Дмитрий Палыч. - Рад, что нашел время посетить наш скромный праздник. Кристина, - они номинально лобзались, касаясь щеками, - будь я на десяток лет моложе и на двадцать сантиметров уже, посоревновался бы за такую красотку! – Дмитрий Палыч добродушно хохотнул.
- Охотно передам Ирине, - ответила с улыбкой Кристина.
- О, супруга привыкла пропускать мимо наветы. И это при том, что преданность столь редка в нашем городе. Повезло мне, верно? Ну, довольно мне задерживать вас на пороге, проходите в дом к гостям либо спускайтесь на задний двор, там дети. Закуски с аперитивом уже поданы.
Вол и Кристина вошли в двери особняка. Холл и прочие комнаты были словно выдолблены в глыбе золота.
- Гондон, - шепнула Кристина.
Вол вопросительно свел брови.
- Пощипать друг друга - своеобразная часть этикета местной тусовочки. Не объяснить за урок, пропускай мимо ушей. Постигнуть эту науку можно только спустя годы битв… либо родившись женщиной, - ответила Кристина, пожав плечами.
Не особо поняв суть, но удовлетворенный ответом Вол спросил:
- Пойдем обойдем гостей? Поздороваемся, спросим, как дела и все в этом духе, как полагается в светской жизни.
Кристина поцокала кончиком языка.
- Не забывай, что ты главное украшение вечера. Не по статусу нам таскаться по гостям.
Не успела Кристина договорить, как пред ними выстроилась очередь из парочек.
- Сергей Иванович, рады видеть с супругой, - произнес первый мужчина, в котором Вол узнал зама-чего-то-там в ВЭБе из картотеки Даны.
Вол подал руку, а зама уже теснил следующий вельможный с ботоксной дамой, на шее которой висел годовой бюджет провинциального городка. Вслед за коротким приветствием с ноткой раболепия, пары сменяли друг друга. Вол впервые ощущал силу влияния Свечкина, человека, перед которым пресмыкаются те, кто сами взирают на простонародье исключительно через шторку Майбаха, если вообще снисходят вниманием, имея привычку отгородится кордонами из замов и секретарей.
- В итоге по вашему совету искал замок в предместье Лондона, - начал вельможный, водя бокалом шампанского в такт речи. – В итоге риелтор посоветовала посмотреть еще варианты. В итоге приглянулся в графстве Бэкингемшир. Дороже, в итоге, на три миллиона, но что-то колыхнулось в груди, когда я там оказался.
- Когда твой друг в крови… - напел Вол.
- Именно! Не упомнить сколько раз я в юности смотрел мушкетеров. Едва мы с Верой оказались на земле Бэкингемшира, то отпала нужда смотреть сам особняк, и я в итоге принял твёрдое решение о покупке. Есть же святые вещи, в конце концов!
- Древней постройки? – поинтересовалась Кристина.
- Ужас! - закатив глаза ответила жена вельможного.
- Вера! – осек вельможный.
- А что? Кристина, конец позапрошлого века, достояние чьего-то там наследия. Я не могу даже ручки поменять на дверях! Вывезла туда дизайнеров, разработали проект, а власти такие – тут сносить нельзя, стены не крась, камин не перекладывай, окон не меняй. А как, я спрашиваю, не менять, если дует, как в сарае. Зима близко. Кристиночка, уж не знаю, как жить.
- Дело-то не в жилье! У нас две квартиры в Лондоне, еще одна в Инвернессе. Замок для отдыха души. Хотя, кому я говорю… Сергей Иванович, и так каждый день. Сделаешь себе в коей веки подарок, а оборачивается новым витком проблем.
- Анетта! – Кристина окликнула девушку ровесницу в платье с открытой спиной, которая держала под руку плешивого господина с бульдожьими щеками.
Девушка радостно помахала в ответ и потащила «бульдога» к Кристине. Вол кивнул вельможному, который тактично отошел, уступая место. Кристина чмокнула Аннету в щеку, затем бульдога-мужа, Вол не привыкший к подобной близости на трезвую голову обошелся рукопожатием. Девушки немедля защебетали, а Вол перебирал в голове картотеку Даны. Перед ним стоял либо шеф-редактор крупной газеты из газового холдинга, либо префект Западного округа.
- Вашерон? – Вол указал на часы «бульдога», уцепившись за знакомую вещь.
Тот смущенно опустил левую руку:
- Подарок на тридцатилетие редакции, Сергей Иванович. Я, к несчастью, не могу позволить такие безделицы на скромное жалование, - сказал «бульдог» с глупой усмешкой.
- Как дела у издания? – спросил Вол, наблюдая, что Кристина еще общается с подругой.
- Трудности есть, но мы стараемся, и в условиях сократившихся бюджетов продолжаем выпускать качественные статьи.
- Через пару лет газеты, кроме парочки государственных, закроют за ненадобностью.
- Эта позиция - решенное дело?
- Бог весть. По мне вполне разумно, - ответил Вол.
- Понял, - с пониманием склонил голову «бульдог». – Спасибо за… мнение.
На «бульдога» напала икота, и взяв Аннету за руку он отвел ее на задний двор. Кристина улыбнулась:
- Прошу, аккуратнее раздавай мнения, я только пристроила Анетту, - шепнула она на ухо Волу, и остановив проносившего поднос с напитками официанта, подала Волу бокал виски. – К утру будет забава в Телеге, - сказала она и подмигнула.
Из соседней комнаты вышел Дмитрий Палыч и направился к Волу. Заметив это, остальные предпочли оставить почтеннейших наедине.
- Меня всегда занимало: при всей силе и возможностях, которыми обладают присутствующие, их занимает совершенно плебейский вопрос покупки очередной игрушки (глядя на вульгарную роскошь особняка Вол едва сдержал усмешку). Игрушки, на которой можно плавать по Атлантике или которой можно присунуть, когда надоест стареющая жена. Благо остались среди нас люди, которые способны возвыситься над низменными инстинктами, - договорил он, хитро прищурившись, и пошел к другому гостю.
Проведя еще немного времени за разговорами, Вол спустился с Кристиной на задний двор, который представлял из себя типичный английский сад с прудом, заросшим по краям кувшинками. Каждый куст цветов и дерево было симметрично выстрижено садовниками. Центральную часть двора занимала просторная лужайка, обрамленная гранитными дорожками из массивных плит. Во внушительной беседке был накрыт стол, а рядом разбили два шатра, в первом аниматоры, увлекая шарадами и играми на привезенных аттракционах, с переменным успехом занимали детей, среди которых была двенадцатилетняя именинница Даша, в другом жена Дмитрия Ивановича устроила галерею картин и набросков собственной кисти. Рисовала она в основном портреты домочадцев и этюды в саду, последние она любила выполнять брызгами акварели.
Открывал вечер стенд ап комик, приглашенный в угоду моды на комедию. Незатейливые остроты про онанизм и проблемы тридцатилетних развлекли молодёжь, а уважаемая публика благодарила, что хозяева ограничились пятнадцатиминутным выступлением, чтобы с восторгом приветствовать выездной состав группы Ленинград. Под матерные песни жены, разогретые первыми тостами, повыскакивали в пляс, оставив мужей, которые порядком утомились их обществом, самим себе. Вол закурил и, откинувшись на стуле, вилял туфлей в ритм.
- Дал девке место, - с полчаса Вола не оставлял в покое директор крупной строительной компании, известный тем, что застраивает любой освободившийся участок столицы плотными жилыми свечками по тридцать этажей, – чисто номинально, чтобы зарплата капала.
Вол кивал, не особо вслушиваясь.
- И вот, представь себе, однажды, соскучившись от бутиков и путешествий, решила она всерьез приступить к обязанностям, - причитал строитель. - И благо бы имела малейшее понимание в строительстве, да хотя бы общее представление про бизнес. Взять парфюмерный дом, в который я вбухал денег немерено. Он стал, видите ли, не в тренде, мол у всех уже есть. Бросила!
Затянувшись, Вол плеснул себе и побольше собеседнику, надеясь, что тот поскорее отъедет.
- Записалась на тренинги к каким-то шарлатанам, которые в жизни даже ларька с сигаретами не открыли. Бог с ним, думаю. Перебесится, заскучает и проблема решится сама собой. Я уж готов дать бабки на любой бред, лишь бы отвадить ее от фирмы. Хер там! После тренингов она мнит себя неебаться какой бизнесвумен. Заходит тут, дня три назад, на совещание… Что делать, в ум не возьму, если б смеялись надо мной, я бы их к ногтю, но негодуют-то справедливо, падлюка сука падла.
Встав помочиться, Вол похлопал по полечу пригорюнившегося магната и пошагал в гостевую уборную. У входа в особняк курил Дмитрий Палыч.
- Не скучаешь? – сказал тот проходившему мимо Волу.
- Ленинград, - ответил Вол.
- Понимаю, - покачал головой Дмитрий Палыч. – Думаю, вскоре появится повод развлечься.
Приняв слова за одну из колкостей, которой он не поймет и которую, по наущению Кристины, следует пропустить мимо ушей, Вол пошел себе дальше в туалет. Вернувшись, к своему глубокому сожалению, Вол обнаружил пустую сцену, а он так хотел взять автограф у самого Шнура. «Ничего, - подумал Вол, - попрошу Дану, у нее хватит связей раздобыть карточку с подписью». Сменившая группа заиграла попсу, а тем временем председатель правления госкорпорации, утирая пот галстуком, напевал менеджеру группы:
- Я — Семен, в законе вор, сам себе я прокурор, Беня Крик мне друг, сестра та-та-та-та… Розенбаум! Ты че, не знаешь великого русского исполнителя?
Менеджер кивал и усиленно прочесывал интернет в смартфоне, опасаясь немилости высокой публики. Солнце меж тем забирало краски с неба, скрываясь за горизонтом. Горничные увели детей, за столом осталась взрослая публика и молодые дамы, кто привыкли выпивать наравне со спонсорами. С ослабленными галстуками разговор шел под водку:
- Уверены, что Крым будет последним?
- Куда еще? Приднестровье, Донбасс, Абхазия с Осетией, в Армении стоят.
- Серверный Казахстан.
- Назарбаев не дурак. Держит стабильность. Знает, если начнется политический кризис, наши не удержатся оттяпать кусок «типа русской земли» под сурдинку гражданской войны.
- Почему «типа»? На сервере русских большинство.
- Ссылаться на этническое большинство, аргумент на все времена. После таких заявлений начинаются войны.
Когда Вол вернулся за стол, повисла пауза, принуждавшая его высказаться. Выпив, Вол опустил взгляд, пытаясь вспомнить нечто умное из политических ток шоу.
- За столько лет вы так ничего и не поняли. Россия всегда держалась того, что не бросает в беде славянские народы. После развала постсоветское пространство представляет из себя тряпку, политую бензином. Коммунисты делили республики исходя из экономической целесообразности, никто в страшном сне не помышлял о развале, - раздался голос у входа в беседку.
Еще не поднимая взгляд, Вол признал голос Протасова. Особенно интриговало, что за спиной у того попыхивал сигареткой Дмитрий Палыч.
- Наших вождей воспитали так, что союзные республики – это семья народов, а Россия – старшая сестра, - продолжил Протасов, шагая вглубь беседки. – Если начинается свара между младшими, Президент не сможет сидеть без дела. Русские гибнут или грузины, без разницы. Британской империи нет уже почти сто лет, а Английская королева до сих пор номинальный правитель стран Содружества. Фантомные боли скажите вы? Нет, имперский дух, в основе которого язык, культура и нераздельное прошлое, те самые деды, к которым повелось снисходительно относиться у молодежи. А у нас прошло всего-то тридцать лет, значит, деды еще живы, они помнят империю, многие с благоговением.
- Выступаете за возрождение Союза? – сказал строительный магнат. – Как вы не понимаете, это же кровь, лишения. Только восстановились и снова в разруху да окопы. Западный мир не потерпит!
- В Осетии, Абхазии, Приднестровье и Донбассе мы не аннексию искали, а стопорили конфликт, до поры. Крым тоже был взят до поры, чтобы не сгубили, не продали чужакам, не порубили флот на металлолом.
- Странно слышать такие речи от тебя, Роберт, - сказал «бульдог» шеф редактор. – В последнем твоем интервью я читал обратное: Власти завязли в прошлом, усталость от военных авантюр, внешняя политика Кремля душит Россию. Не твои ли слова?
- Я и сейчас могу повторить. Однако, вместе с тем, я понимаю способ мышления Кремля и нахожу его обоснованным с геополитической точки зрения. Хочется жить по-европейски, очень хочется, но груз прошлого слишком велик, бросать дорого.
- То есть, даже либеральная голова Протасова способна склониться перед патриотизмом? – с доброй усмешкой сказал префект.
- Чтобы понять позицию, я долго приучал себя становиться на место другого, - ответил Протасов, наливая два бокала виски.
- Слова подлинного лидера! – сказал Дмитрий Палыч и подошел, намереваясь поднять бокал, но Протасов забрал оба:
- Сереж, позволь на пару слов, - сказал Протасов, приподняв бокалы.
У Вола похолодели пальцы, только благодаря алкоголю в венах он нашел силы подняться и проследовать в сад.
- Как здоровье жены? – нарушил молчаливую прогулку Вол.
- Словно на качелях, - сказал Протасов, приложившись к бокалу. – Борьба очень выматывает и ее, и меня. Как у тебя? Слышал, ты ездил в Монтрё.
- Подумал освежиться перед открытием, чтобы лучше смотреться в экране.
- Уверен, что запуск пройдет без задержек?
- Плохих новостей не было. Маркел и Дана держат руку на пульсе двадцать четыре на семь.
- Иногда думаешь, кто управляет твоей жизнью, ты сам или помощники, которыми себя окружил? Не подумай, это не камень в твой огород. Я сам такой же. Никогда не задумывался, чтобы выбросить их из своей жизни, чтобы перехватить контроль?
- С таким объемом дел, все равно придется искать замену. Только за время перестройки потеряешь контроль над компанией и здоровья сожжешь, пытаясь удержать в голове столько, сколько не подвластно одному.
- Слаб человек, слаб.
- Роберт, ты что-то хочешь сказать? – остановился Вол и осмотрелся по сторонам. – К чему разговор о помощниках?
- Через неделю Президент вместе с тобой отчитается перед народом о запуске добычи на крупнейшем за двадцать лет месторождении. Если перевести на русский язык, мы откроем кубышку и начнем вынимать оттуда миллиарды. А что будет потом?
- Ясно, - сказал Вол, заглотнув залпом виски. – Боишься, что посадят?
- Стоимость ОГК увеличится, как и наши состояния. Разговор со Свечиным не имел смысла прежде, ведь Свечкин рассчитывал на барыши от запуска, равно и его партнеры из АП. Но, - Протасов огляделся и склонился к уху Вола, - имеет ли текущий Свечкин понимание, что ждет его после, когда начнется дележ?
- Всем, кто жаждет распродать национальное достояние, место за решеткой!
- Дурак! – шепнул Протасов и схватил Вола за руку. – Тебе ничего не сказали про настоящий расклад, а самому ума не хватает разобраться. Верно, в этой игре один из нас сгинет. Но поверь, им буду не я.
- Я больше не хочу говорить об этом, - ответил Вол.
- Ты получишь срок, прими это за данность. Однако, всегда есть нюансы. В моей власти позаботиться, чтобы ты сидел спокойно, а по выходе получил солидную компенсацию. Взамен от тебя понадобится некоторые действия в ближайшую неделю. Готов слушать?
- Разве ты дал мне выбор? - ответил Вол, решив узнать побольше о плане врага, чтобы передать их Маркелу и так реабилитироваться в его глазах.
- Компания находится на распутье, и я не могу допустить, чтобы государство продолжило душить рынок в стране. Национализация ведет к стагнации экономики и сверхобогащению чиновных псевдоэлит. Чтобы сохранить доходы они пойдут на любые репрессии в отношении демократии. В такие дни должен найтись человек, который скажет «нет». Я готов принять этот крест. ОГК никогда не будет служить диктатуре. Она сольется с европейскими нефтяными компаниями, получит независимость и приобщится к ценностям свободного мира. Тому, что затевается смогут помешать только задействовав грубую силу. Пока АП не идет на силовой шаг в отношении меня из-за скорого старта добычи. Таким образом, у нас есть неделя, чтобы сыграть на опережение. Перейдём к твоей роли. Когда помощники Свечкина будут устранены…
- В каком смысле? – перебил Вол.
- Ты сел играть со взрослыми ставками. Итак, после устранения прокладки, которая отделяет тебя от реального управления, мы соберем совет директоров, где ты поддержишь мои устремления по передаче контрольного пакета ОГК иностранцам, который мы продадим солидарно. По итогу, разумеется, пресс-конференция.
- Тем же вечером меня арестуют…
- Вполне вероятно, - сказал Протасов, скрестив руки на груди, - но с моими гарантиями. Дмитрий Палыч разумно принял мою сторону, за ним последовали ряд министров. Очень многим выгоден мой вариант России будущего.
- Я должен идти. Не хочу оставлять Кристину с пьяными, - сказал Вол и начал уходить.
- Я выиграю. Храброму нужен только шанс. Я получил свой благодаря старому другу Свечкину, - сказал Протасов и, взглянув на небо, перекрестился.
Погруженный в тревожные размышления Вол не заметил, как оказался снова в беседке. Он навалился на опору и достал сигарету, силясь унять дрожь в пальцах. Шаря по карманам, он не мог отыскать зажигалку, но тут перед носом вспыхнул огонек.
- Зачем ты согласился на разговор? – негодующе прошептала Кристина, прикуривая Волу.
- Как, по-твоему, нужно было поступить? Закрыть лицо руками и убежать?
- Не знаю. Мне очень не нравится внезапное появление Протасова.
- Не внезапное, Кристин.
Насупившись, она взяла сигарету из пальцев Вола и затянулась.
- Вижу разговор с партнером взволновал тебя, Сергей Иваныч? – сказал Дмитрий Палыч, видимо появляться из ниоткуда было его любимым занятием.
Кристина взглянула на Вола и тот кивнул ей в ответ, и она недобро улыбнулась.
- Вижу, водка спасла вечер, - сохраняя оскал, сказала Кристина кивнув на пьяную ватагу в беседке.
- Ты заскучала? С моими скромными финансами трудно угодить даме, повидавшей всякое.
- Бросьте Дмитрий Палыч. Не поскупились на «Ленинград», порадовали свежей музыкой, - Кристина вернула Волу сигарету. – Прошу прощения, мне нужно в дамскую комнату.
- Не желаешь воспользоваться нашей? – спросил Дмитрий Палыч.
- Разумеется не гостевой, от обилия эскортниц там страшно к чему-либо прикасаться.
Не дожидаясь пока она отойдет, Дмитрий Палыч заметил Волу, как бы между делом:
- Кстати, знаете, в чем популярность эскортниц? Они знают место и берут значительно дешевле жен, - рассмеялся Дмитрий Палыч.
Кристина остановилась словно подстреленная.
- Зарываешься! - резанул громко Вол.
- У вас усталый вид, Сергей Иваныч. Все ли в порядке? – ответил Дмитрий Палыч, косясь на стоявшего поодаль Протасова.
- Довольно словесной хуйни! У тебя погоны, а я могу говорить в ухо (Вол хотел сказать президента, но решил усугубить) хозяина. Посоревнуемся?
- Обидно видеть, как в день рождения моей дочери, в моем собственном доме разгорается распря.
- О чем ты? - улыбнулся Вол и приобнял Кристине. – Разговор меж старыми друзьями. Благодарю за хлеб, за воду. Нам пора.
Кристина резко повернулась и запустила ладонь в лицо Дмитрия Палыча, но Вол успел остановить руку до удара.
- Твои руки не заслуживают ударов, - сказал Вол. – Они достойны этого, - и поцеловал ее ладонь. - Знатокам эскорта не понять.
Сев в подогнанный ко входу Майбах, Вол сказал с разочарованием:
- Они такие же, как и я.
- Много хуже, - сказала Кристина, поправляя макияж.
– Я надеялся увидеть исключительные качества, что привели их к вершине, но вместо ответа теперь я не знаю, что думать. Почему они, почему имеют столько?
Кристина спрятала пудру в сумочки и улеглась поудобнее на плече Вола.
– Наплюй, они ничтожества, - произнесла Кристина сквозь зевоту, устроившись на плече Вола.
Вернувшись в особняк Свечкина, Вол встретил нервно разгуливавших по холлу помощников. Вчетвером они переместились на кухню, где Вол и Кристина дали подробный рассказ о событиях праздника, поведении гостей, предательстве Дмитрия Палыча и особенно о разговоре с Протасовым.
- Поистине Протасов в отчаянии, раз осмелился открыться так грубо, - сказал Маркел, потирая щеку. - Ты молодец.
Похлопав Вола по плечу, Маркел встал. Уставший Вол вертел по столу бокал с виски и тяжело дышал.
- Вы все знали, - тихо сказал Вол.
- О чем, прости? - участливо спросила Дана.
- Что меня могут посадить, если запуск месторождения сорвется, - сказал Вол, устававшись ей в глаза.
- У Протасова ничего не выйдет, его план умозрителен, – сказал Маркел. - Да, он сумел переманить Дмитрий Палыча и либералов из правительства, но мы опираемся на президента. Так что поддержка Протасова не стоит десятой части нашей! Сведения, которые ты принес, скажу так, мы о них знали. Однако, ты доказал преданность. Это важно. С надежным тылом мы укрепим настрой сторонников. На днях Протасов сделает ход, подождём, а ты… - Маркел задумался, - а ты, езжай-ка в отпуск на денек-другой, приведешь нервы в порядок, да и Протасов не сможет до тебя добраться, - телефон Маркела зазвонил, - извините.
- Куда бы вы хотели? – спросила Дана, поглядывая на отошедшего Маркела. – Можете вернуться на виллу на Лазурке, либо организуем тихий островок. На Мальдивах? Все мечтают о Мальдивах.
- Домой, - подумав, ответил Вол, – подальше от всего вот этого вот.
- Не подумайте, что я намерена обидеть, но состояние вашей внешности слишком ценно, чтобы отпускать вас в, простите, маргинальную среду. Дело не в деньгах, но в затраченном времени. Восстановить лицо в случае травмы или … - сказала Дана.
- Я хочу домой! – крикнул Вол.
- Да твою-то мать! – выкрикнул Маркел, швырнув телефон в холл.
Встрепенувшись Кристина поднялась из-за стола. Проведя коготками по плечам, она поцеловала Вола в щеку.
- Пожалуй, я пойду к себе, - с улыбкой шепнула она на ухо Волу, зарывшись носом в волосы, и ушла наверх.
Маркел уперся лбом в стену. Оказалось, сын заместителя генпрокурора, фирму которого ОГК вынужденно подрядила для строительства инфраструктуры на втором по протяженности участке газопровода, сбежал с деньгами вахтовиков.