Константин ехал в головном фургоне вместе с группой проникновения. Семь бойцов, лучшие из лучших, каждый имел неповторимый боевой опыт. Справа сидел Мамед Мараев, бившийся в отряде гейтаров Александра при Гавгамелах, и прошедший за ним все компании до Индии. В другой жизни Мамед был самим Миямото Мусаси, великим воином, участвовавшим в битве при Сэкигахаре против войск Токугавы. Солдатом армии Чан Кайши он геройски отражал атаки японской дивизии на подступах к Чанша. И это лишь скромная часть подвигов Мамеда. Катрине выдалось побыть воительницей в числе телохранителей датского конунга. Будучи ярой католичкой, Катрина сопровождала лагерь Валленштейна. Она пережила опыт боев в траншеях Великой войны. Женщинам не всегда удавалась сохранить роль хранительниц очага. Константин тоже успел повоевать. Из своих двухсот с лишним жизней, в тридцати пяти ему доводилось проливать чужую или собственную кровь. Константин наблюдал, как горят сады Вавилона. На коротконогом коне он осаждал Рязань с ордами Батыя. Отражал напор турок при последнем штурме Царьграда плечом к плечу с Константином XI и видел, как император был сражен в пылу сечи. В 1830-х сражался за независимость Техаса. В ноябре 1943-го он участвовал в воздушно-десантной операции у реки Днепр. Однако травить байки о воинской славе в кабине никто не спешил, лелея последние спокойные минуты.

Фургон мягко катил по зеркальной Мюнхенской дороге. Ранний подъем и отсутствие качки нагнетали сонливость. По опыту, любой проработанный план в условиях реального боя способен неизбежно полететь к чертям. Константин вспомнил слова, которые он обращал Фортуне Мужской (праздник которой совпадал с Венералиями, что было истолковано, как знак особого покровительства богини удачи), и, оставив тревогу, широко зевнул. Сидевшие вокруг зевнули следом.

Основная автоколонна остановилась на лесной дороге. Из-за крон проглядывала оконечность небоскреба Hive. В полнейшей тишине бойцы Вайса принялись разгружать вооружение. Тем временем, в полукилометре от них отряд Константина, спрятав фургон, приближался к ограждению из металлической сетки. Они засели в удачной позиции на склоне естественного оврага в тени густой рощи. По небу с востока ползла серая пелена, и Константин взмолился, чтобы природа подождала с дождем, и нажал кнопу на ушной гарнитуре:

— Я на позиции, готовьтесь! – сказал Константин, взглянув на часы. – Ждем сигнала.

— Мои люди тоже на местах, ждем птичек, — ответил Вайс.

— Я это… — вмешался Макс. —  Как вам сказать… У нас проблема.

— Не тяни, выкладывай, как есть, — сказал Константин.

— В общем, самолеты задерживаются.

— Надолго? – спросил Вайс.

— Пока не знаем. Техники обещают, что скоро поднимут.

— Я начну, нельзя медлить, — сказал Вайс.

— Чтоб тебя! Ладно, Вайс, выступайте! Следуем плану, — сказал Константин.

Константин услышал выстрелы и три последовательных взрыва. Вайс начал маневр выманивания.

Макс успел отключить охранные системы мюнхенского офиса, деактивировал камеры, датчики движения, систему чрезвычайной блокировки и остальные средства защиты. Затем он блокировал сигналы из офиса корпорации и приготовился с помощью взятых под контроль систем слежения реагировать на возможные угрозы извне.

Вайс с пятнадцатью бойцами штурмовал ворота, которому им дала отпор, по меньшей мере, полусотня оперативников, и подкрепление продолжало стягиваться. Люди Вайса сбили пару вражеских дронов, грозивших вмиг разделаться с нападавшими. Вайс потерял четверых, было много раненых, но он по-прежнему держал натиск, чтобы выманить из комплекса как можно больше оперативников. К воротам подогнали бронеавтомобили Hive с тяжелыми пулеметами. Из окон здания поблизости открыли плотную пальбу, от которой полегли еще два бойца Вайса. Под шквалом огня группа вылазки дрогнула. «Отходим!» – закричал Вайс, поняв, что задержись он немного дольше, и станет не с кем отступать. Потрепанные бойцы ринулись обратно в лес. Оперативники Hive бросились вдогонку точно по плану.

Засадная группа из сорока человек затихла и приготовилась. Сначала они увидели бежавшего в угаре Вайса с пятеркой оставшихся в живых, по пути он потерял еще нескольких. Едва Вайс успел перебраться на бугры, которые окаймляли вытянутую лужайку, как появились оперативники. Двумя колоннами они победно бежали трусцой, предвкушая легкую расправу. Стоило им войти в означенный квадрат лужайки, из засадных позиций открыли огнь. По бронемашинам ударили из гранатометов, порядки оперативников рассеяли взрывчаткой, которая образовала рой осколков.  Счастливчики, следовавшие в резерве, неорганизованно отступили обратно на базу. Замешкавшимся в авангарде не повезло, их жизни оборвались в считаные минуты бойни. Вайс торжествовал, он радировал Константину об успехе и немедля приказал бойцам выступить в контратаку. Повылезав из укрытий, они увидели плоды битвы – искореженная техника, изрешеченные тела по меньше мере сотни оперативников. Некогда было праздновать, поэтому бойцы устремились вперед.

У ворот комплекса они наткнулись на баррикады, наспех сооруженные оперативниками. Вайс был спокоен и не подгонял людей, полагая, что основные силы охраны штаб-квартиры были уничтожены, а покончить с остатками представлялось не трудной задачей. Не успел Вайс занять укрытие в перестрелке, как услышал долгожданный рев в воздухе. Над баталией разнесся шум винтовых двигателей. Увидев, что авиалайнеры на низкой высоте устремились прямо в здание, оперативники начали стрелять по ним из крупнокалиберных пулеметов. Один из самолетов загорелся и, не дотянув до казарм охраны, рухнул вблизи, извергнув громадное облако пламени. Однако второй оказался более удачлив и врезался в сосредоточение генераторов, которые питали башню и серверы. Земля задрожала от силы взрыва, который высвободил клубы копоти.

— Слышали? – передал по рации Вайс.

— Да, мы начинаем! Развивайте успех, — радостно ответил Константин.

Он обернулся к севшей на колено группе и махнул в сторону ограждения.

Мамед достал пирамидку и поставил в метре от ограждения, предварительно нажав на ней пару кнопок. Через пять секунд пирамидка выбросила направленное облако частиц в сторону металлической сетки. Когда дым рассеялся, Константин увидел дыру в ограждении, через которую мог пройти взрослый мужчина. Группа проникла на территорию офиса. Константин осторожно ступал по идеально подстриженному газону. Противник не выступил навстречу, замерещился легкий успех.

– Заходим. Будьте осторожны, их силы могут быть крупнее, чем мы предполагали, – сказал Константин.

Боец достал снаряд чтобы подорвать входные двери. Однако его остановил Константин.

— Ты внутри? – спросил по связи Константин. – Отлично! Открой главные двери.

— С кем это ты? – спросила Катрина.

— У меня там крот, — прищурившись, ответил он.

Словно по волшебству, двери разблокировались и группа стремительно ворвалась в здание. Завязалась стремительная перестрелка, опытный глаз бойцов Константина помогал разить без промаха. Мамед показал искусство владения холодным оружием. Достав два небольших клинка, он, будто танцуя, порхал от одного врага к другому. Он двигался настолько элегантно и быстро, что поверженные продолжали стоять на ногах, а Мамед уже дрался в нескольких метрах от них, отчего казалось, что оперативники падают, сраженные невидимой силой. Зачистив холл, группа Константина отправилась вниз, где по их расчетам находился проход в комплекс управления и кабинет руководства штаб-квартирой. Константин вел по коридорам, держа перед собой в дополненной реальности карту, добытую Максом. Вдруг он уперся в тупик, который привел в замешательство, ведь на карте значился длинный коридор.

Тем временем отряды Вайса прорвались через КПП, перебив последних защитников. Войдя внутрь, он увидели, как бойцы Hive сломя голову бегут в разные стороны по территории. Торжествуя, Вайс и его люди закричали победные возгласы. За этими криками Вайс слишком поздно расслышал необычный шум. Крики затихли, когда появился его источник – со стороны здания охраны к ним приближалось облако. Оказалось, это был рой крошечных устройств, которые размером и конструкцией напоминали стрекоз. Когда рой накрыл область КПП, бойцы Вайса начали взрываться один за другим. Дроны-стрекозы впивались в незащищенные экипировкой участки тела – в шею, подмышки, локтевые ямки, в пах и под колени. В достаточном количестве набравшись в слабых местах, стрекозы взрывались, отрывая жертвам конечности. Стрельба и гранаты оказались бесполезны. Вайс осознал неизбежный конец, с досадой и ужасом наблюдая жуткую смерть своих людей. Он почувствовал уколы в шею, потом жжение под левым коленом и попал в Пул.

Константин посмотрел на стену впереди, выругавшись про себя. Изо всей силы он ударил по ней подошвой ботинка, надеясь на ложность препятствия.

– Мамед, посмотри, – сказал Константин, переслав карту. – Разве мы свернули не туда? Тут не должно быть стены.

— Мы идем верно, – сказал он, – должно быть карта устарела.

— Черт с ним, пойдем другой дорогой, — сказал Константин.

Отряд повернул обратно, но, к великому удивлению, через пару метров они наткнулись на очередной тупик. По необъяснимой причине коридор стал замкнутым помещением. Вдруг белые стены обрели прозрачность, с противоположной стороны стояли дородные оперативники, закованные в сплошные бронекостюмы экспериментальной модели. Сквозь тонированные стекла противогазов они бесстрастно наблюдали за Константином и его отрядом, пойманными в западню. Откуда-то сверху раздался монотонный голос: «Сложите оружие, вы проиграли». Мамед выстрелил в стену, но она впитала пулю, словно губка. Оперативники сделали ответный залп, но их пули не поглотились стенами и убили троих бойцов Константина. «Мы перебьем вас, как загнанных крыс, сдавайтесь», — повторно призвал голос. Понимая безвыходность, Константин сделал знак, и его бойцы побросали автоматы.